Очень много написано и рассказано о трагедии еврейского народа в годы Великой Отечественной войны. Но почти во всех материалах говорится о крупных населенных пунктах, массовых казнях узников гетто. А ведь каждая человеческая жизнь – свой неповторимый мир. И нельзя допустить, чтобы память о ней кануло в небытие.
Во многих деревнях жили до войны еврейские семьи – это были трудолюбивые, умные, предприимчивые и порядочные люди, причём часть из них, вопреки сложившемуся стереотипу, жила небогато. В Богдановке (в то время деревне Логишинского района) проживало 5 еврейских семей. К сожалению, фамилий и полных имён уже никто не помнит, удалось установить только имена и прозвища, которые дали им местные жители.
Первая семья – Моргун и его жена Песля, у которых было две дочери. Жили в центре села, напротив церкви, в добротном доме, имели небольшой магазинчик. Хозяин был способным кузнецом, дочки занимались шитьём.
Вторая семья – Шолом и его жена Рохля. Супруга Шолома умерла перед войной, он жил с сыновьями Шимелем и Давидом и дочерью Саррой. Усадьба их располагалась примерно на месте нынешнего колхозного правления. Шимель с отцом промышляли кузнечным ремеслом, брали в аренду землю у зажиточных крестьян, но жили бедно. Кстати, евреям охотно сдавали землю, потому что они хорошо ухаживали за ней и удобряли. После их хозяйствования можно было не вносить навоз ещё несколько лет без ущерба для урожайности.
На месте нынешней школы жил Нахман (Наха) с сыном Ёселем. В их доме было что-то вроде синагоги, тут проходили богослужения, в праздники приезжали гости из других мест. В доме было и множество книг – необычное явление для тогдашней деревни.
Там, где ныне проходит улица Брестская, жили Чэчик и Лобчанка. Скорее всего, они преехали в Богдановку из Лобчи, отсюда и такое прозвище. Торговали в магазинчике мануфактурой и продуктами. С их домом, когда он уже опустел во время войны, связана одна история: местный житель за возможность получить этот дом и соль в награду завёл карателей в лес, где находились партизанский отряд и прятались евреи, сбежавшие из гетто местечка Погост. Предатель получил желаемое, но через какое-то время возмездие настигло его, и он был убит.
Еврей Ошер с сыном Ёселем жили по соседству с Нахой, держали скот, нанимая в подпаски богдановских подростков, которые охотно выполняли эту работу: евреи платили достаточно хорошо.
Пять семей вели совой неспешный уклад жизни. Пять миро, пять вселенных со своими традициями и привычками. Но началась война – и страшная машина фашизма перемолола людские судьбы. Уничтожение еврейского населения в наших краях проходило массово, в два этапа – вначале были расстреляны все мужчины, все остальные собраны в гетто, где также позже уничтожены. Немногим удалось спастись.
Летним днём 1941 года в Богдановку пришли фашисты. Эсэсовцев кто-то сопровождал, показывая еврейские дома. Под плач, причитания и стоны семей гитлеровцы выгнали на улицу Моргуна, Давида – сына Шолома, Нахмана и его сыновей Еселя, Чэчика и Ошера. Четверо мужчин и два молодых парня. Фашисты схватили и одного местного парня – Ивана, приняв его из-за рыжих волос и длинной бороды за еврея. С трудом родственникам удалось убедить карателей отпустить Ивана.
Через какое-то время женщины и дети из еврейских семей были отправлены в гетто в Погост-Загородский. А шестеро мужчин под дулом автоматов шли в свой последний скорбный путь по центральной улице, потом свернули в урочище Грудки. Там, в редколесье, раздались выстрелы. Были казнены ни в чём не повинные жители. Атмосфера ужаса нависла над селом. А фашисты, сделав своё гнусное злодеяние, на лошадях направились в сторону Лунина.
Под страхом смерти никто из местных жителей не посмел приблизится к месту казни. Только вездесущие подростки пробрались туда. Ныне они, уже седовласые старики, так описывают место трагедии: «Убитые лежали на траве. Было много крови. Выходные отверстия от пуль были большими, рваными – видимо, каратели использовали разрывные пули. Чэчик был ещё жив, но смертельно ранен, умирал долго и мучительно. Из-за страха перед немцами никто не помог ему, не облегчил страдания». Убитые пролежали двое суток, пока под покровом ночи из Погоста не приехали их родственники и не отвезли тела на подводах, чтобы предать земле на еврейском кладбище возле этого местечка.
Шолома, у которого был расстрелян сын Давид, после войны видели в Пинске: он каким-то чудом уцелел в горниле страшной воны. А еврейские женщины и девушки неоднократно направлялись фашистами для выполнения различных работ. Несчастные были расквартированы в домах местных жителей. Затем всех невольниц вывезли в Погост и Пинск, где они, скорее всего, и погибли при казни гетто. Дома убитых евреев сгорели, когда фашисты сжигали всю Богдановку.
Мир вашему праху, богдановские евреи. Мы будем помнить вас: старых и совсем молодых.
Автор благодарен ветеранам Ивану Фёдоровичу Ильючику, Василию Фомичу Войтовичу, Антону Романовчу Ильючику и Дмитрию Романовичу Антоновичу за помощь при подготовке этого материала.
Николай Ильючик. Д. Богдановка. ИП 25/2003.